Сб, Вс — выходной
А. В. Тимофеев
управляющий партнер Экспертно-правового бюро «Тимофеев и партнеры»
для журнала "Вопросы оценки", №1, 2019 год.
Развитие оценочной деятельности в новейшей истории России было насыщено бурными событиями и новациями. За более чем двадцатилетний период своего возрождения оценочная деятельность стала восприниматься не просто как совокупность приемов и методов определения стоимости имущества и имущественных прав, она развилась до состояния комплексного правового института, играющего значительную роль в механизме гражданского оборота. За этими бурными событиями оставались в стороне проблемы судебной оценочной экспертизы, которая, объективно развиваясь вместе с российской оценкой, не получала должного внимания со стороны как оценочного, так и экспертного сообщества. Диссертация В.А. Прорвича «Концептуальные основы судебно-оценочной экспертизы (структурно-содержательный анализ правовых, организационных и методологических проблем)», которая была подготовлена в 2008 г., осталась единственной реакцией на необходимость комплексного научного изучения проблем определения стоимости в рамках процессуальных норм. Последующие попытки провести анализ пределов правового, организационного, методологического регулирования экспертной и оценочной деятельности, их взаимосвязи и взаимопроникновения имели скорее комментаторский, а не исследовательский характер, что не приводило к развитию научного понимания существующих проблем.
Семинар «Секреты мастерства. Судебная финансово-экономическая экспертиза: актуальные вопросы назначения, производства и оценки», проведенный Российским обществом оценщиков совместно с Московским государственным университетом имени О.Е. Кутафина, явился событием, которое привлекло внимание практикующих юристов, оценщиков, ученых, занимающихся вопросами теории и практики судебной экспертизы к существующим проблемам судебной оценочной экспертизы. Настоящая статья является реакцией на это событие и представляет собой попытку высказать мнение относительно вопросов, которые были предметом дискуссий на этом несомненно полезном и очень нужном мероприятии.
1. Эксперт или оценщик: проблема правового положения (статуса)
Вопрос о субъекте судебной оценочной экспертизы имеет прикладное значение в силу необходимости соблюдения при назначении судебной оценочной экспертизы (СОЭ) требований законодательства об обязательности привлечения в качестве экспертов лиц, обладающих специальными знаниями (ст. 77 Кодекса административного судопроизводства (КАС) РФ, ст. 82 Арбитражного процессуального кодекса (АПК) РФ) или специальными знаниями в различных областях науки, техники, искусства, ремесла (статья 79 ГПК РФ. Кто же они такие — лица, обладающие специальными знаниями, назначение которых в качестве экспертов при проведении СОЭ, будет соответствовать требованиям указанных выше кодексов?
Обосновывающим знанием для проведения СОЭ, целью которой является определение рыночной, либо иной стоимости объекта экспертизы, является знание в области оценки. Оценка может осуществляться только субъектами оценочной деятельности (оценщиками), которыми признаются физические лица, являющиеся членами одной из саморегулируемых организаций оценщиков, застраховавшие свою ответственность в соответствии с требованиями Федерального закона «Об оценочной деятельности» (ст. 4 Закона об оценочной деятельности). Более того, оценщики, помимо членства в СРО оценщиков и наличия у них полиса страхования ответственности, с 1 апреля 2018 г. должны иметь квалификационный аттестат и осуществлять свою деятельность только по направлениям (оценка недвижимости, оценка бизнеса, оценка движимого имущества), указанным в квалификационном аттестате (статья 4 ФЗ Об оценочной деятельности).
Пленум Верховного Суда РФ в п. 20 Постановления от 30 июня 2015 г. № 28 «О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении судами дел об оспаривании результатов определения кадастровой стоимости объектов недвижимости» прямо указал на то, что, исследуя отчет об оценке объекта недвижимости, суд проверяет его на соответствие законодательству об оценочной деятельности, в том числе федеральным стандартам оценки (ст. 1, 20 Закона об оценочной деятельности). При этом суду надлежит выяснить, отвечает ли лицо, составившее отчет о рыночной стоимости, требованиям законодательства об оценочной деятельности, предъявляемым к оценщикам. В частности, исходя из положений абзаца первого ст. 4, ст. 15, абз. 4 ст. 15.1, ст. 24.7 Закона об оценочной деятельности отсутствие в отчете сведений об обязательном страховании гражданской ответственности оценщика и непредставление иных доказательств, подтверждающих такие обстоятельства, свидетельствует о том, что данное лицо не является субъектом оценочной деятельности, а составленный им отчет не может расцениваться как допустимое доказательство (ст. 60 ГПК РФ, ст. 61 КАС РФ).
Если Высшая судебная инстанция российского правосудия считает необходимым указать судам на обязательность проверки статуса оценщика при подготовке им отчета, то вряд ли можно найти разумное обоснование позиции о том, что экспертом при проведении СОЭ может быть назначено лицо, которое не является субъектом оценочной деятельности. И очевидным, вытекающим из требований законодательства об оценочной деятельности, процессуального законодательства и правоприменительной практики, является следующий вывод: при назначении экспертизы, на разрешение которой поставлен вопрос о величине рыночной или иной стоимости (цене), в качестве эксперта может быть привлечено только такое лицо, которое является субъектом оценочной деятельности.
В этой связи возникает вопрос о возможности определения стоимости в рамках проведения товароведческой или строительно-технической экспертизы, поскольку оценка может являться одним из предметов указанных экспертиз (приказ Минюста РФ от 27 декабря 2012 г. № 237). Ответ на данный вопрос, на наш взгляд, может быть следующим: если существуют законодательно установленные правила определения рыночной или иной стоимости исключительно в соответствии с положениями Федерального закона «Об оценочной деятельности», то любое отступление от этих правил и определение стоимости лицом, не являющимся субъектом оценочной деятельности, влечет за собой признание такой стоимости недостоверной, а заключение эксперта — недопустимым доказательством.
Рассматривая актуальные проблемы судебной экономической экспертизы, А.А. Савицкий отмечал, что на сегодняшний день неясно: к какому из родов (и даже классов) судебных экспертиз отнести вопросы определения стоимости? И если целью подобных экспертиз является определение сугубо экономического понятия — рыночной стоимости, экспертом может быть только лицо, обладающее специальными экономическими знаниями [1].
Если проанализировать Перечень экзаменационных вопросов для проведения квалификационного экзамена в области оценочной деятельности, установленных приказом МЭРТ РФ № 257 от 29 мая 2017 г. (150 вопросов на знание законодательства, регулирующего оценочную деятельность, 200 вопросов специальной части и 250 вопросов практической части), то можно согласиться с тем, что рыночная или иная стоимость должны определяться лицом, обладающим специальными экономическими знаниями. Однако вывод о характеристике рыночной стоимости как сугубо экономическом понятии не столь однозначен. Закрепление в Гражданском кодексе РФ (ст. 50 ч. 5, ст. 147 ч. 4, ст. 239.1 ч. 4, ст. 255 и др.), а также в многочисленных федеральных законах Российской Федерации понятия «рыночная стоимость» свидетельствует о придании данному феномену не только экономического, но правового значения. И прикладные проблемы судебной оценочной экспертизы, как нам представляется, прежде всего заключаются в том, что подобная экспертиза не является сугубо экономической и ее результаты в равной степени зависят не только от точности экономических измерений, но от необходимости неуклонного соблюдения экспертом требований нормативных актов, регламентирующих методологические процессы оценки. Пожалуй, ни в одной из судебных экспертиз правомерность экспертного исследования не имеет такого значения и таких нормативно установленных оснований, как при проведении СОЭ.
Если рассмотреть понятие судебной экономической экспертизы, которая, по мнению А.А. Савицкого, «…представляет собой процессуальное действие, проводимое в установленном законом порядке, основывающееся на специализированном исследовании финансово-экономических операций и их отражения на счетах бухгалтерского учета, на основании документации финансово-хозяйственной деятельности и данных бухгалтерского учета, осуществляемом с использованием специальных познаний в области экономики, финансов, бухгалтерского учета с целью выявления фактических данных о финансово-хозяйственной деятельности организации» [1], то судебной оценочной экспертизе не находится места в достойном ряду экономических экспертиз, поскольку оценка не занимается специализированным исследованием финансово-экономических операций и их отражением на счетах бухгалтерского учета с целью выявления фактических данных о финансово-хозяйственной деятельности организации.
Вопрос о месте судебной оценочной экспертизы в классификации судебных экспертиз, очевидно, требует самого пристального изучения, поскольку от этого во многом зависит решение практических вопросов производства указанной экспертизы.
2. Понятие «судебно-экспертного учреждения»: проблема выбора в условиях неопределенности
Потребности юридической практики настоятельно диктуют необходимость проведения судебной оценочной экспертизы силами не только государственных экспертных учреждений, но и организациями и экспертами, не имеющими статус «государственных». Подобная необходимость обусловлена, во-первых, многочисленностью экспертиз, на разрешение которых ставится вопрос о величине рыночной или иной стоимости, в-вторых, наличием в организациях, не являющихся «государственными», специалистов по оценке высокой квалификации и в-третьих, законодательно установленной возможностью проведения СОЭ специалистами, не состоящими в штате государственного экспертного учреждения. Гражданский процессуальный кодекс РФ и Кодекс административного судопроизводства РФ (ст. 79 ГПК РФ, ст. 77 КАС РФ) вообще не придают значения тому, в каком учреждении (государственном или негосударственном) будет проводиться экспертиза, устанавливая возможность ее поручения судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам. Упоминание в Арбитражном процессуальном кодексе РФ о государственном экспертном учреждении сделано только для того, чтобы установить порядок назначения эксперта — по поручению руководителя государственного судебно-экспертного учреждения.
Проблемы проведения экспертизы негосударственными экспертными учреждениями неоднократно поднимались в юридической литературе [2–8]. В освещение проблем назначения и проведения экспертиз негосударственными экспертными учреждениями просматривается общая тональность о нежелательности совмещения деятельности коммерческой с судебно-экспертной деятельностью, поскольку нацеленность коммерсанта на извлечение прибыли априори создает сомнения в независимости и объективности его как эксперта. Но ведь и некоммерческая организация вправе заниматься деятельностью, приносящей доход (ч. 4 ст. 50 ГК РФ). Оказывая услугу по проведению судебной экспертизы и получая за это вознаграждение, она по своим целям ничем не отличается от организации коммерческой. В этой связи различие целей создания организаций не должно обуславливать критерии выбора эксперта и предполагать заведомую убежденность при оценке его независимости.
Интересным в этом плане представляется сравнение нормативного регулирования вопросов независимости эксперта и оценщика.
Не вызывает сомнений тот факт, что деятельность эксперта и оценщика имеет творческие начала и, как в любой творческой деятельности, в них всегда найдется место субъективизму. Личностью (в ее творческих проявлениях) движет пирамида ценностей, на вершине которой, в силу определенных обстоятельств, могут оказаться ценности актуальные, но преходящие. Эти актуальные ценности, являющиеся предметом сиюминутных желаний, исчезнут, если исчезнет их основание [9]. Исключение оснований возможного проявления субъективизма при осуществлении оценки устанавливается наличием законодательных запретов, сходных по своему содержанию с запретами на осуществление экспертной деятельности. Разница лишь в том, что ст. 16 ФЗ «Об оценочной деятельности», в отличие от ст. 7 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности», прямо указано о запрете на определение размера вознаграждения оценщику в зависимости от итоговой величины определенной им стоимости. Более того, данная статья содержит запрет на проведение оценки, если юридическое лицо, с которым оценщик состоит в трудовых отношениях, имеет имущественный интерес в объекте оценки или является аффилированным лицом с заказчиком оценки. Статья 7 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности» ограничивается указанием лишь на наличие «какой-либо зависимости» от органа или лица, назначивших судебную экспертизу, сторон и других лиц, заинтересованных в исходе дела. Как видим, независимость оценщика подвергнута более полному нормативному регулированию по сравнению с независимостью эксперта. И что немаловажно, ограничения на проведение оценки, установленные ст. 16 ФЗ «Об оценочной деятельности», дополняют атрибуты независимости эксперта, восполняя гарантии соблюдения прав и законных интересов участников процесса.
Несмотря на то что определение статуса юридического лица как экспертного или неэкспертного учреждения имеет важное процессуальное и методологическое значение [2], суды не особенно задаются этим вопросом, расширительно толкуя понятие «судебно-экспертного учреждения» и понимая под ним любое (государственное, негосударственное, коммерческое, некоммерческое) юридическое лицо, способное оказать эффективное содействие в установление подлежащих доказыванию обстоятельств, посредством разрешения вопросов, требующих специальных знаний. Более того, Верховный Суд РФ не считает процессуальным нарушением назначение судебных оценочных экспертиз коммерческим организациям, специализирующимся в области оценки (определения Судебной коллегии по административным делам от 29 июля 2015 г. № 67-АПГ15-38; от 4 февраля 2015 г. № 75-АПГ14-6; от 14 сентября 2015 г. № 5-АПГ15-105). В этой связи вряд ли можно согласиться с позицией, согласно которой под «судебно-экспертным учреждением» следует понимать исключительно некоммерческую организацию, существующую только в организационно-правовой форме — «учреждение», в уставе которой содержится указание о возможности осуществления судебно-экспертной деятельности.
Проблема, как нам представляется, не столько в том, что судебные оценочные экспертизы назначаются коммерческим организациям, а в том, что при назначении такой экспертизы суды ограничиваются указанием на проведение СОЭ юридическим лицом с предоставлением руководителю права назначения эксперта. Положения ст. 14 ФЗ «О государственной экспертной деятельности» об обязанности руководителя государственного судебно-экспертного учреждения поручить проведение экспертизы конкретному эксперту, без всякого на то правового основания переносятся судами и на порядок проведения экспертиз иным, негосударственным судебно-экспертным учреждением. При отсутствии в ст. 41 ФЗ «О государственной судебно-оценочной деятельности» указания на распространение ст. 14 названного закона на судебно-экспертную деятельность лиц, не являющихся государственными судебными экспертами, подобные действия являются нарушением процессуального законодательства, влекущим признание заключения такого эксперта недопустимым доказательством. Суд не может делегировать предоставленные ему полномочия, кроме как в случаях, прямо предусмотренных законом [10]. Положения ст. 80 ГПК РФ и ст. 78 КАС РФ о возможности указания в определении о назначении экспертизы фамилии, имени и отчества эксперта или наименования экспертного учреждения, в котором должна быть проведена экспертиза, в части юридических лиц применимы только к государственным судебно-экспертным учреждениям. На это ориентирует и Верховный Суд РФ в п. 3 постановления Пленума Верховного суда «О судебной экспертизе по уголовным делам» № 28 от 21 декабря 2010 г., прямо указывая, что при поручении производства экспертизы лицу, не являющемуся государственным судебным экспертом, суду следует предварительно запросить сведения, касающиеся возможности производства данной экспертизы, а также сведения об эксперте, в том числе его фамилию, имя, отчество, образование, специальность, стаж работы в качестве судебного эксперта и иные данные, свидетельствующие о его компетентности и надлежащей квалификации, о чем указать в определении (постановлении) о назначении экспертизы…
В заключение хочется выразить надежду на то, что настоящая статья, в которой освещены далеко не все спорные аспекты производства судебной оценочной экспертизы, привлечет внимание к проблемам, возникающим в процессе взаимодействия и взаимопроникновения экспертной и оценочной деятельности, поскольку последствия недостоверности стоимости, определенной в результате проведения судебной оценочной экспертизы, могут предназначать судьбы как людей, так и дел, которыми они занимаются.